Граф Монте-Кристо

Не сказать, что у меня долгая история, но как и всякий, чья история была бы хоть сколько-нибудь интересна, я считаю, что моя история весьма занимательна. Однако слишком узнаваема, для тех, кто играл в ней роль, а я здесь инкогнито и хотел бы опять познакомиться, общаться и быть может узнать получше тех, с кем мои прошлые знакомства наложили бы некоторый отпечаток на будущие отношения. Оттого, я расскажу её не вдаваясь в излишние, как я считаю, подробности, без имён.
Моё знакомство с этим прекрасным миром началось задолго до того, как он приобрёл ту форму, какую я сейчас вижу, в ту пору когда он ещё был, если я понмаю правильно(мне известно не всё), только задумкой в головах его создателей, смелой идеей, которой ещё предстояло пройти через огонь, воду и медные трубы.
Я впервые появился в нём в поледние дни славного города Ривертона, лучшего из всех городов что я знал, в котором имел честь пройти множество приключений, бесстыдно злоупотреблять городским приватом, прыгать по крышам чужих домов, забираться внутрь через балконы и по лозам, а так же безбожно критиковать то, что было мне так любо. Я не имел счастья, подобно Цицерону сожалеть, что не застал худшие и вместе с тем величайшие моменты истории. Я видел паадение Ривертона. Это в будущем сподвигнет меня записывать эпические истории, сродни этой и, возможно, станет поворотной точкой в моём миропонимании, но я искренне сожалею о том, что эти времена ушли.
Я оказался там, ведомый героем античной мифологии, так же имевшим свою историю в том мире. Он обещал нам лучший мир. Он говорил о новом Эдэме, месте, где люди будут жить в мире и согласии, каждый каждому друг, под чутким надзором бессмертного идола. Некоторое время всё шло к этому, мы вместе трудились, строили себе дом, город, которому было уготовано стать великим, но этого не случилось. В один момент Герой куда-то ушёл и не на земле, ни на море его никто больше никогда не видел. Славный город так и не был завершён, люди начали грызться между собой, другие - разходиться по миру. Мы превратилсь в неупровляемую Злорду и в конце концов город был полностью покинут.(Хотя некоторые из нас всё ещё помнят славне боевые кличи Злорды)
Ушёл и я, я странствовал по миру и искал себе пристанище. Однажды я набрёл на Ривертон и прогулялся по его улицам. Хотя если быть честным, меня туда привёл более активный товарищ из Злорды. Маленькая неловкая история с неосторожным заявлением о городе-призраке, которая открыла мне глаза на историю прошлого этих земель, открыла мне ворота в город. Я стал гражданином, получил работу и со всем энтузиазмом, который только мог мной управлять, принялся приносить пользу, и исследовать. И смею похвастаться, даже добился некоторых успехов. Я стал начальником стражи города. Тогда же я впервые задумался о древних легендах Пушкина(и Толкина) и островном городе-государстве. Впрочем, я забылся. Рассказал слишком много. Риветон пал.
Шло время и волею судьбы обитатели тех земель нашли новый дом. Я не медля к ним присоединился и заново влился в дружную компанию. Великие того мира снова строили монументы, которые должны были остаться в истории. И море им было по колено, и горы по пояс, ничто не могло их остановить. В ярости вдохновения они сворачивали хребты(горные) и осушали озёра. Даже Злорда пыталась возродиться под руководством того же Бессмертного(безуспешно). И я там был, и я пытался вносить свою лепту. По началу я был не слишком заметен и трудился на чистом вдохновении. Но после я вспомнил свои старые деньки и мой энтузиазм, отнятый Ривертоном, вернулся ко мне и я разошёлся. Увы, я забылся и это привело к конфликту с человеком более могущественным. Мой излишний энтузиазм погубил меня. Я потерял если не друга, то кумира. Я потреял честь и лицо и отправился в изгнание.
Там я пытался опять заниматься тем же самым, но уже не мешая чужим амбициям. Я строил замки и даже однажды деревушку, писал на досуге эпические саги. Но энтузиазма у меня уже не было, а вдохновение медленно улетучивалось. В конечном счёте я оставил те земли, как вскоре и многие другие.
С тех пор прошло около года, и вот я здесь. Инкогнито, разумеется.